ПИКАССО. ПОХИЩЕНИЕ ДЖОКОНДЫ.
Портрет госпожи Лизы дель Джоконда работы Леонардо да Винчи сегодня признается одним из главных шедевров мировой живописи. Однако, вплоть до начала XIX в. он считался всего лишь рядовым образцом ренессансного искусства и не пользовался исключительным вниманием публики. Восхождение к вершине известности началось только тогда, когда картина была похищена.
Утром 22 августа 1911 г. художник Луи Беро по обыкновению направился в Лувр, чтобы продолжить копировать портрет Моны Лизы. Однако, в зале, где картина постоянно находилась в течении пяти лет, его ждал сюрприз. Из стены торчали четыре гвоздя, а сам портрет исчез. Л.Беро кинулся к охраннику, но тот оказался в полном неведении. Некоторое время сохранялась надежда, что полотно забрали на реставрацию, но спустя несколько часов последние сомнения рассеялись. Творение великого Леонардо да Винчи было похищено!
Обыск всех помещений Лувра ничего не дал. Охрана тщательно опрошена, но никто ничего подозрительного не заметил. Границы Франции были немедленно перекрыты во избежание попыток переместить картину за рубеж. Следствие поручили вести светилу французской криминалистики Альфонсу Бертильону. Основываясь на своем антропологическом методе, А.Бертильон измерял рост, длину рук, ног и другие показатели, которые потом сравнивал с занесенными в картотеку данными преступников. Дело долгое и малоперспективное, поскольку в картотеке А.Бертильона значилось более ста тысяч рецидивистов.
Хуже всего было то, что пресса мгновенно пронюхала о произошедшем и изо всех сил раздувала скандал. В похищении обвиняли анархистов, душевнобольных и даже лично кайзера Германии Вильгельма II. Якобы, это немцы устроили провокацию, чтобы продемонстрировать слабость французов. Досталось директору Лувра, который незадолго до кражи заявил в интервью, что украсть «Мону Лизу» так же нереально, как похитить колокола собора Парижской богоматери. Журналисты не преминули поиздеваться: «Теперь на очереди Эйфелева башня!». Было объявлен ряд наград за информацию о пропаже. Так, популярный «Journal de Paris» назначил премию в размере 50000 франков (примерно двести-двести пятьдесят тысяч евро по сегодняшнему курсу). Тем не менее, никаких следов и зацепок обнаружить не удалось.
Мелкая кража из музея грозила крупными неприятностями: иберийские статуэтки могли стать косвенной уликой в деле похищения «Моны Лизы». П.Пикассо и Г.Аполлинер сильно занервничали. По свидетельству тогдашней любовницы П.Пикассо Фернанды Оливье: «Они были похожи на раскаивающихся детей, которые были охвачены страхом и строили планы бегства из страны. Они хотели немедленно избавиться от компрометирующих предметов. В конце концов, они решили ночью выбросить чемодан со скульптурами в Сену. Они покинули дом около полуночи с чемоданами в руках. Они вернулись в два часа ночи совершенно уставшие, так ничего и не сделав с чемоданами и их содержимым. Они бродили туда-сюда, не в силах избавиться от предметов. Они думали, что за ними следят. Их воображение придумывало тысячи вариантов возможных событий, каждый из которых был более нелепым, чем предыдущий».
В конце концов, друзья решили вручить статуэтки главному редактору «Journal de Paris» Андре Сальмону. Он должен был сдать их в полицию, не раскрывая источника. Однако, редактор не выдержал следствия и во всем признался. Г.Аполлинер был немедленно арестован, а вслед за ним и П.Пикассо. Оба они стали главными подозреваемыми в деле о краже «Моны Лизы». Бульварная пресса тут же подхватила слух о банде художников-кубистов, которые занимаются кражей и сбытом предметов искусства.
8 сентября 1911 г. П.Пикассо и Г.Аполлинер предстали перед судом. Оба путались в показаниях и противоречили один другому. В какой-то момент П.Пикассо настолько растерялся, что заявил, будто незнаком с Г.Аполлинером, хотя всем было хорошо известно об их многолетней дружбе. Спустя несколько десятилетий П.Пикассо признался: «Когда судья спросил меня: «Вы знаете этого человека?» Я ответил: «Я его никогда прежде не видел»… Я заметил, как изменилось выражение лица Гийома. Кровь отхлынула от его лица. Мне все еще стыдно за это». В конечном счете, суд установил, что подозреваемые не имеют никакого отношения к краже «Моны Лизы» и ничего не знают о том, кто ее украл. Учитывая чистосердечное раскаяние в покупке и хранении украденных музейных экспонатов, он отпустил их на свободу 12 сентября 1911 г.
Прошло два года. Франция почти смирилась с непоправимой утратой. В Лувре на месте «Моны Лизы» повесили портрет Бальдассаре Кастильоне работы Рафаэля. Но вдруг дело возобновилось с новой силой. В декабре 1913 г. флорентийскому антиквару Альфредо Джерри пришло письмо из Франции с предложением купить «Джоконду». После длительных переговоров продавец, назвавшийся Леонардом, согласился приехать во Флоренцию и предъявить картину экспертам. Во время встречи А.Джери спросил у него: «Чем вы можете доказать подлинность картины?» и получил ответ: «Я сам ее снял по стены музея». Ошеломленный А.Джери попросил время на размышление, а сам немедленно обратился в полицию.
Под именем Леонард скрывался Винченцо Перуджиа, 32-летний итальянец без определенного рода занятий. В 1901 он с братьями приехал покорять Париж. Попытка оказалась неудачной. Винченцо перебивался случайными заработками, работал на стройке, однажды пытался ограбить проститутку и угодил за решетку. Освободившись, устроился монтировщиком в компанию «Cobier». Как раз в это время «Cobier» заключила контракт с Лувром на изготовление защитных конструкций для наиболее ценных картин. С октября 1910 по январь 1911 г. Винченцо Перуджиа почти каждый день приходил в музей на работу и очень хорошо познакомился с его планировкой и сигнализацией.
По словам В. Перуджиа, он проник в подсобное помещение в воскресенье вечером и провел там ночь. В понедельник Лувр был закрыт для посетителей и он просто вошел в зал, снял картину с крючьев, вышел с ней на боковую лестницу, освободил от рамы, засунул под куртку и спокойно вышел наружу. Все это он проделал совершенно один, не прибегая ни к чьей помощи. Выбор объекта В. Перуджиа объяснил тем, что «Мона Лиза» показалась ему самой маленькой и легкой среди других висевших в зале.
Но на эти мелочи никто не хотел обращать внимания. Наконец-то все вздохнули с облегчением! Следствия получило чистосердечное признание, а публика — целую и невредимую «Мону Лизу». Преступник вел себя прилично и единственно на чем настаивал, так это на том, что совершил преступление из патриотических побуждений. Он был убежден, что французы незаконно владеют шедевром и желал во что бы то ни стало вернуть его Италии. Суд состоялся во Флоренции и итальянская Фемида с пониманием отнеслась к такой линии защиты. В. Перуджиа получил всего один год и пятнадцать дней заключения. После апелляции его адвокатам и вовсе удалось добиться сокращения срока наказания до семи месяцев. С учетом пребывания под следствием В. Перуджиа был освобожден досрочно и без помех вернулся во Францию. По-видимому, острых ощущений, полученных в молодости, ему с избытком хватило на всю оставшуюся жизнь. В дальнейшем он избегал любых рискованных предприятий и тихо-незаметно прожил до самой своей смерти в 1925 г.
В судьбе П.Пикассо история с похищением «Моны Лизы» также оставила заметный след. Почти сразу после грандиозной шумихи и обвинений в свой адрес художник получил широкую известность, его работами заинтересовались богатые ценители и меценаты. Говорят, дыма без огня не бывает. Время от времени раздаются голоса, что П.Пикассо вместе с друзьями сами спровоцировали всю эту историю ради привлечения внимания к своему творчеству. В характере изобретательного испанца всегда присутствовал природный авантюризм и склонность к мистификациям. По рассказам, П.Пикассо иногда ставил свою подпись на чужие картины, которые ему сильно нравились. Нам ли судить всемирно признанного гения?
В материале использованы фотографии wordpress.com liveinternet.ru и zakonia.ru