ПОРТРЕТ МАДАМ ХХХ
Замечательный американский художник Джон Сингер Сарджент (1856-1925) большую часть своей жизни провел в Европе, дружил с Клодом Моне и другими художниками-импрессионистами. Несмотря на молодость, Д.Сарджент считался одним из лучших портретистов своего времени, знаковой фигурой La Belle Époque – золотого века безмятежной легкости, сумасбродных красавиц, громокипящих кафе-шантанов и расцвета художественного модерна. И всего этого Д.Сарджент едва не лишился после того, как в 1884 выставил в Парижском Салоне свою работу под названием Мадам XXX.
Габаритное полотно размером более метра в ширину и более двух в высоту вызвало бурю возмущенных откликов. Со времен скандальных «Завтрака на траве» и «Олимпии» Эдуарда Мане подобных потрясений в живописи не случалось. Критики посчитали картину верхом неприличия из-за слишком глубокого декольте и полуспущенной бретельки на правом плече модели. Эта деталь вызывала особенно яростное раздражение добропорядочных буржуа. Казалось, еще мгновение и атласное платье рухнет вниз, обнажив соблазнительную плоть. Портрет излучал сексуальную энергетику и бросал вызов общепринятой морали. Дерзость, противоречащая всем академическим традициям и недостойная порядочной женщины из общества.
Тем более, что на картине была изображена вовсе не куртизанка или дама полусвета. Личность анонимной madam была хорошо известна современникам. Вирджиния Амели Готро (Virginie Amélie Gautreau; 1859-1915), урожденная Джудит Авеньо (Judith Avegno). Родилась на юге Америки в Новом Орлеане, Луизиана. Отец погиб во время Гражданской войны. Мать – креолка французского происхождения в 1867 вместе с дочерью переехала в Париж. Девочке с юных лет внушили мысль об удачном замужестве, которое действительно состоялось в 1879. Муж – крупный парижский банкир Пьер Готро поселил жену в своей загородной усадьбе Ле Шене, окружил всей возможной роскошью и предоставил достаточную свободу действий. По Парижу ходило немало слухов о любвеобилии юной красавицы и ее многочисленных изменах. Впрочем, никаких доказательств на сей счет так никто никогда и не предъявил.
Художник сильно постарался и вложил в работу все свое мастерство. Он нашел удачное сочетание фона маренго и тускло свинцовых белил для тела. Розовый ализарин на ушках модели подчеркивал аристократическую бледность лица. Косвенным подтверждением принадлежности к высшему классу служили детали антуража: серповидная тиара богини-охотницы Дианы в волосах и мифологические древне-греческие сирены, которые украшали ножки стола. Как известно, деньги сексуальны. Апофеоз богатства и красоты буквально завораживал зрителя.
Мадам Пьер Готро без сомнения понимала, какие чувства вызывает у мужчин. Некоторые особенности своей необычной, слегка экстравагантной внешности она умело выделяла макияжем. По воспоминаниям, Вирджиния пользовалась лавандовой пудрой, синим индиго подрисовывала линии подкожных сосудов и даже красила уши румянами, чтобы на контрасте подчеркнуть бисквитно-фарфоровый оттенок кожи. Находилось немало охотников запечатлеть ее образ на холсте. Среди них были довольно известные художники. Один из них, Эдвард Симмонс признавался, что преследовал В.Готро предложениями, как охотник лань. Однако, все оказалось напрасно.
Повезло лишь Джону Сардженту, такому же безродному экспатрианту, как и она сама. Художник обратился с просьбой к общему знакомому дель Кастильо: «У меня огромное желание написать ее портрет, и у меня есть основания считать, что она тоже этого хочет… Если вы «bien avec elle» и увидите ее в Париже, то передайте, что я человек поразительного таланта». Расчет оказался верным. В феврале 1883 Д. Сарджент прибыл в Ле Шене и приступил к работе.
Позированию предшествовал подготовительный период, во время которого художник создал около тридцати набросков карандашом, акварелью и маслом.
Мадам Пьер Готро не отличалась особым усердием. Она с трудом выносила продолжительные сеансы позирования, постоянно отвлекалась на возню с четырехлетней дочерью, праздную болтовню и визиты гостей. Д. Сарджент в отчаянии писал другу: «ее красота сравнится только с ее ленью». Работа продвигалась очень медленно. Художник тщательно обдумал композицию и цветовую гамму картины. Наконец, выбрал наиболее выразительную позу: модель стоит в профиль, правая рука вытянута и опирается на низкий столик. В результате удалось идеально передать изящество и элегантность объекта. Напряженный труд завершился лишь к сентябрю 1883.
Пока шла работа мадам Готро была уверена, что художник создает шедевр. Но, как только полотно было выставлено в Салоне, она резко поменяла свое мнение. Причиной послужил разразившийся в обществе громкий скандал. Публика была шокирована и даже перепугана. Рецензенты писали, что на картине светская дама выглядит как какая-нибудь кокотка из романа Эмиля Золя. Никому не давала покоя бретелька, свалившаяся с правого плеча. «Еще одно движение, — отмечал критик в «Фигаро», — и дама полностью окажется на свободе». На самом деле, платье никак не могло упасть с плеч, поскольку держалось на внутреннем костяном каркасе, а бретельки имели чисто декоративное назначение.
Не узнать мадам Готро на портрете было невозможно, поэтому все упреки, насмешки и оскорбления сыпались именно в ее адрес. Газеты печатали язвительные, отнюдь не дружеские карикатуры с ее изображением в виде туза червей.
Д. Сарджент, как мог, защищал свою модель. Он утверждал, что всего лишь следовал натуре, ничего не придумывал и вовсе не собирался изобразить «дитя порока». Более того, спустя некоторое время Д. Сарджент закрасил злосчастную бретельку и поместил ее поверх плеча. Он переименовал свою картину в «Портрет мадам Х», но наивная уловка, конечно, не уберегла репутацию жены почтенного банкира.
Семья мадам Готро категорически требовала изъять портрет из экспозиции Салона. Однако, Д. Сарджент не согласился. После закрытия выставки он забрал портрет себе и повесил в своей студии.
Вскоре разочарованный разгромным приемом Д. Сарджент покинул Францию и навсегда переселился в Лондон. Вслед за ним последовал и скандальный портрет. Начиная с 1905 Д. Сарджент неоднократно выставлял его на ряде международных выставок. В 1916, уже после смерти Вирджинии Готро, Д. Сарджент продал картину Метрополитен-музею, написав в сопроводительном письме: «Я полагаю, это лучшее, что я когда-либо создал».
В пору создания «Портрета мадам Х» художник и его модель были молоды, полны сил и открыты для самых высоких чувств. По всем законам жанра между ними должна была вспыхнуть любовь. Однако, судьба распорядилась иначе. Встреча не оправдала романтических надежд Д. Сарджента, зато обернулась для него крупным творческим достижением. Для В.Готро она и вовсе принесла одни разочарования, больно ранившие ее сердце.
Впрочем, прекрасная креолка недолго унывала. В ее жизни были и другие художники, и другие картины. В 1891 мастер старой школы Гюстав Куртуа изобразил В.Готро также стоя и опять-таки со спущенной бретелькой. На удивление, этот академический портрет был принят публикой вполне благосклонно.
Самым удачным своим изображением В.Готро считала портрет работы модного живописца Антонио де Ла Гандара, созданный в 1897-1898.
История Вирджинии Готро продолжается до сих пор. Ей посвящены монографии, книги non fiction, многочисленные арт-объекты.
Как всякая роковая женщина, Вирджиния Готро оставила после себя целый шлейф неразгаданных загадок, предположений и слухов. Одна из самых фантастических версий гласит, что знаменитый, легко узнаваемый профиль принадлежит вовсе не ей, а ее брату-близнецу, о существовании которого знали только самые близкие.